Новый виток развития похоронной сферы

Со всей уверенностью можно сказать, что в ближайшее время в Москве и Подмосковье грядут глобальные перемены, связанные с процессом погребения. А именно разрабатывается законопроект, который позволит на региональном уровне заключать договоры на пользование местом захоронения, по истечении срока которого могила автоматически будет признана бесхозной и пригодной к повторному использованию. Останки же будут извлечены и кремированы. Все это не может не возбудить возмущение в рядах религиозных общин.

Европейский опыт против опыта России

Подобная практика договорных отношений на кладбищах существует в Европе. Там заключаются возмездные договора, которые должны продляться по прошествии определенного времени, иначе могилу отдадут другому лицу.

В России бесхозной могилу можно признать через суд, если 15-20 лет никто о ней не вспоминает, не получается найти никого по оставленным контактам, никто в течение 3 лет не откликается на призыв работников кладбища привести могилу в порядок и т.д. Старые останки из могилы извлекаются, сжигаются, а прах захоранивается в специальном месте. И могилу снова используют. Но при этом как понять, что ответственных за могилу и, правда, не осталось? Как быть уверенным, что это захоронение никто не станет искать? Вопрос очень серьезный и щекотливый.

Эксперименту быть!

Новый законопроект призван упростить задачу, но как конкретно он будет выглядеть, пока никто не может точно сказать. Единственное, что во всех заявлениях чиновников звучит четко – то, что основа этого проекта – договор с пролонгацией на пользование местом. Будет ли он возмездным или нет, пока не понятно.

Апробацию нововведение пройдет в самом густонаселенном регионе стране – Московском. Здесь ежегодно хоронят около 150 000 – 170 000 человек, поэтому, наверняка, удастся провести эксперимент в полной мере. И если тут все пройдет удачно, то проект будет внедрен повсеместно.

Проблемные моменты

Как и в любом другом законе, в этом есть и слабые стороны. Тот факт, что закон будет регулироваться на региональном уровне, дает регионам возможность устанавливать свои правила. Например, параметры той самой бесхозности: если в регионе решат, что куст высотой 52 сантиметра или некошеная трава выше 45 см – признак бесхозности, то работники кладбища вполне имеют право могилу с такими характеристиками объявить свободной и передать новому ответственному лицу, произвести новое захоронение. А потом вполне может объявиться кто-то, кто имеет отношение к предыдущему захоронению, но не знаком с правилами данного региона. И он будет удивлен, ведь в Федеральном законе о кустах и траве ни слова не сказано.

Второй минус – подобное нововведение передаст контроль над кладбищами целиком в руки региону, то есть автоматически сделает его монополистом в похоронном секторе. И если раньше хотели, наоборот, дать возможность развиваться частным кладбищам, следую антимонопольному закону, то теперь все стремится к обратному.

И, наконец, основная проблема нововведений – это потенциальный протест представителей религиозных общин против кремации останков могил, которые признают бесхозными. Православная церковь никогда не даст согласия на кремацию – говорит Петр Коломийцев, священник. – Это не наша традиция. Хотя священники иногда проводят погребение в крематории, а далее телом распоряжаются уже по воле усопшего или его родственников.

Павел Густерин, известный исламовед, уверен, что мусульмане никогда не дадут сжечь останки братьев по вере, причем это касается не только родственников и близких, но и совершенно незнакомых людей, исповедующих ислам.