По ту сторону Луганска

Луганск продолжает жить своей жизнью: рынки работают, автобусы и прочий общественный транспорт курсирует по городу. Магазины открыты, на бульварах даже играют уличные музыканты, а рядом с городским отелем даже посреди бела дня можно увидеть девушек легкого поведения. А вот ополченцы, в числе которых есть много и наших сограждан, и крымчан, жалуются на дефицит оружия, боеприпасов. Добыть это все теперь можно только в боях. Луганчане забирают свои семьи и уезжают в соседнюю Россию, приезжие воины принимают бой за тех, кто убегает за границу.

Таможня дает добро

Изварино – таможенный пункт пропуска, откуда всего несколько дней назад ополченцами были выбиты украинские пограничники. На земле лежат столбы, на которых написано «государственная граница». О том, что здесь велись бои, могут напомнить огневые точки, сооруженные в земле, укрепительные сооружения из пленок, бревен и шифера. Именно здесь ополченцы могут кое-что подыскать из боевых припасов. На площадке перед пунктом стоят ящики, в которых когда-то были снаряды, лежат колья для палаток, коробки с консервами, нашивки государственной пограничной службы, одежда, железные чашки и даже иконки.

Рядом стоят гражданские автомобили и машины, принадлежащие таможенникам, в которых после атак вылетели все стекла. Ополченцы пробуют заводить машины, разбирают автомобили на запчасти. Местные жители предъявляют паспорта ополченцам, а им позволяют проходить без проверки, разве что у лиц мужского пола проверяют сумки. Машины пропускают также без проверок, лишь требуют выключать видеорегистраторы. Среди ополченцев – много русских и крымчан, которые вооружены различными видами оружия – от Калашникова до охотничьих ружей.

Не раз ополченцы стреляли друг в друга из-за проблем со связью

Координацию можно назвать откровенно слабой, пару раз они сталкивались друг с другом и гибли, стреляя в своих же собратьев. Одним утром прошло сообщение о том, что в лесу была поймана снайперша. Потом оказалось, что не поймали, а заметили странную женщину. Догнали, осмотрели руки и плечи на предмет синяков от отдачи – отпустили, поскольку это оказалась всего лишь жительница ближайшего населенного пункта.

Утром люди потоками идут и на российскую сторону, и оттуда: кто-то направляется в лагерь МЧС, кто-то возвращается, ведь жалко оставлять хозяйство, да и мародеров боятся. Директором пресс-центра ЛНР господином Иноземцевым утверждается, что никаких сложностей с подкреплением в самопровозглашенном государстве нет – люди приезжают, а необученных людей не принимают, ведь пока врага получается сдерживать малой кровью. Те люди, которые еще не состоят в ополчении, в случае необходимости, готовы взять в руки оружие.

Бабы остаются, мужики уходят

Ополченцы ловят наркоманов, которые пытаются мародерствовать. Казалось бы, молодые, боеспособные, здоровые люди, которые могут защитить себя – они просто уходят из страны. Бабы остаются, а мужики уходят, сотнями каждый день. А ополченцам остается воевать за идею, а идея у них такова: защитить тех, кого получится. А те, кто сейчас называется беженцами, обязательно вернутся потом, чтобы получить свои «заслуженные» медали и ордена.

В Луганске ничего не слышали о правосеках и киевских киллерах – горожане страдают от пропаганды, и не понимают, кому доверять, а кому нет. В 23 часа здесь начинается комендантский час. А сейчас, смотря на обычную улочку, вряд ли можно поверить, что самопровозглашенная республика находится в осаде: жизнь здесь идет своим чередом, работают магазины, дежурят проститутки, продают поделки и картины, рынки работают. Цены здесь немного ниже, чем в России.