Атомный регулятор Украины сомневается в целесообразности сотрудничества с Westinghouse

Оператору украинских АЭС — компании «Энергоатом» стоит задуматься об экономической целесообразности и дальнейшем формате сотрудничества с транснациональной компанией Westinghouse, считает заместитель главы государственной инспекции ядерного регулирования Украины, главный инспектор по ядерной и радиационной безопасности страны Михаил Гашев.

Оператор атомных электростанций Украины «Энергоатом» в июне вынужден был произвести полную выгрузку топлива производства транснациональной компании Westinghouse эксплуатировавшегося в рамках коммерческого контракта на двух энергоблоках Южно-Украинской АЭС (ЮУАЭС). Решение было принято ввиду выявленных повреждений топливных кассет изготовленных шведским подразделением концерна. Экспертная комиссия, обследовавшая повреждённые сборки, установила, что причиной их деформации были конструктивные недоработки. Украина, вслед за Чехией, может стать второй страной отказавшейся от топлива японо-американо-казахстанской компании, а также, по всей вероятности, будет вынуждена пересмотреть свои планы по диверсификации поставок ядерного топлива для своих АЭС. О дальнейшей судьбе коммерческого контракта «Энергоатома» с Westinghouse, о том, что будет делать атомный оператор с выгруженными сборками ТВС-W (ТВС-W — топливо производства Westinghouse адаптированное под советско-российский тип реактора АЭС), об убытках «Энергоатома» из-за произошедшего инцидента рассказал заместитель главы государственной инспекции ядерного регулирования Украины, главный инспектор по ядерной и радиационной безопасности страны Михаил Гашев. Беседовал Вячеслав Ржеутский.

— Михаил Хазреталиевич так что же установила экспертная комиссия? В чем была проблема, и что привело к повреждениям этих сборок?

— Во-первых, в настоящее время комиссия продолжает работу, и окончательный отчет будет предоставлен регулятору 17 сентября. Тем не менее, согласно выводам первого этапа экспертизы все то, что случилось на втором и третьем блоках ЮУАЭС связано с конструктивными недоработками. Это признали все эксперты принимавшие участие в работе комиссии в том числе, хотя и со второго раза, и представители Westinghouse. Среди основных недоработок кассеты в отчете выделены: ненадежность дистанционирующих решеток, неудачная конструкция хвостовиков, и, наконец, неудачная конструкция пружинного блока головки сборки.

— Каким образом сейчас формируется активная зона второго и третьего энергоблоков? Известно, что «Энергоатом» решил вернуть определенное число кассет ТВС-W обратно в реактор...

— Действительно, на основании выводов экспертов, принято решение вернуть и во второй и в третий энергоблоки определённое количество неповрежденных и пригодных к дальнейшей эксплуатации сборок. В частности, на втором блоке, по согласованию с регулятором, обратно загружены только 27 кассет из 42 предложенных на дожигание. Все остальное это топливо — это ТВСА (российская тепловыделяющая сборка для реакторов ВВЭР-1000 альтернативной конструкции — ред.), в том числе 58 свежих российских кассет. При этом поставлено условие, что в следующем году топливо ТВС-W будет полностью выгружено из активной зоны и отправлено на стендовые исcледования.

По третьему энергоблоку ситуация посложнее. Там оставлено всего 66 штук. При этом при формировании активной зоны блока топливо ТВС-W размещалось таким образом, чтобы максимально минимизировать риски его деформации, окружив его стабильным каркасом, сложенным из российских кассет. В следующем году из этого блока однозначно выгрузят 30 этих кассет после трех лет эксплуатации. По оставшимся 36 кассетам ТВС-W решение будет приниматься в ходе ремонтной компании 2013 года. Все остальное топливо на блоке № 3 это ТВСА, в том числе 48 свежих кассет.

— Известно ли уже регулятору, что «Энергоатом» собирается делать с выгруженными облученными кассетами ТВС-W после прохождения периода «отлежки» в бассейнах выдержки? И какова судьба партии свежего топлива из 42 кассет, которые были поставлены в этом году для дозагрузки во второй энергоблок ЮУАЭС?

— Вопрос о дальнейшем обращении с отработанным топливом ТВС-W регулятор задавал «Энергоатому» еще год назад, и тогда, внятного ответа мы не получили. То есть проблема вывоза этих сборок и последующего его хранения эксплуатирующей организацией на сегодня еще не решена. Нас не убедили меморандумы «Энергоатома» с Areva по этому вопросу (в ноябре 2011 года «Энергоатом» и Areva подписали меморандум о сотрудничестве которым, среди прочего, предусмотрена возможность взаимодействия по вопросам хранения и переработки отработанного топлива, прежде всего ТВС-W — ред.) Это всего лишь намерения, а нас интересуют конкретные технические действия и решения на основе конкретного контракта.

Что касается 42 свежих необлученных кассет ТВС-W, то у эксплуатирующей организации есть однозначная договоренность о том, что они будут отправлены обратно в Швецию на доработку. Но есть еще вопрос по свежей партии из 42 кассет, которые ЮУАЭС помещала в третий энергоблок. Эта партия была загружена в активную зону, однако увидев, что топливо деформируется, специалисты станции, по нашему требованию, немедленно произвели его обратную выгрузку. Тем не менее, оно побывало в активной зоне блока, а это значит, что оно уже обладает «наведенной» активностью и поверхностным бета-загрязнением. Эту партию везти обратно на шведский завод невозможно, поскольку там нет технологии общения с облученным топливом. Здесь выхода всего два: либо оно уходит в радиоактивные отходы, с соответствующими финансовыми потерями, либо у Westinghouse есть возможность направить его в Великобританию на доработку по МОКС-технологии. Но это будет для «Энергоатома» еще более дорогостоящим мероприятием.

— Какова, по предварительным оценкам, сумма прямого материального ущерба, который нанесен «Энергоатому» в связи с создавшейся ситуацией? Есть ли у компании возможность предъявления рекламаций производителю для возможной минимизации убытков?

— Первая составляющая убытков это недовыработка электроэнергии в связи с вынужденным простоем двух блоков ЮУАЭС. Простой блоков дал в сумме недовыработку 3 миллиардов кВт.ч или около 600 миллионов гривен (75 миллионов долларов) при нынешнем тарифе компании. Плюс непосредственно топливная составляющая, которая по самым грубым оценкам, составляет около 100 миллионов долларов, и это без учета затрат которые «Энергоатом» понесёт решая проблемы с облученным и свежим топливом ТВС-W, а также необходимостью замещения этого топлива на российское.
Относительно же возможности требования каких-то компенсаций от Westinghouse, то я более чем уверен, что такая возможность в контракте однозначно прописана не была.

— Таким образом, исходя из всего озвученного Вами, можно уже сейчас говорить о том, что на проекте диверсификации Украиной поставок ядерного топлива с помощью Westinghouse можно ставить «жирный крест»?

— Я еще раз подчеркну, что сегодня действует мой запрет на использование и ввоз свежего топлива Westinghouse на территорию Украины. Ни на пятый энергоблок Запорожской АЭС («Энергоатом» планировал в 2012 году загрузить первую партию из 42 ТВС-W в энергоблок № 5 ЗАЭС — ред.), ни на второй энергоблок ЮУАЭС никуда в этом году свежее топливо ТВС-W загружаться не будет. Его нужно дорабатывать, и это признано всеми экспертами принимавшими участие в работе комиссии. А доработка, ввиду вышеупомянутых конструктивных недостатков, процесс достаточно длительный. Ведь от создания новых технических спецификаций для новой модификации сборки до завершения полной процедуры ее лицензирования в Украине пройдет, по меньшей мере, лет пять. То есть только в 2017 году мы сможем окончательно понять: действительно ли это доработанное топливо будет пригодно для эксплуатации на наших АЭС.

С другой стороны напомню, что к 2015 году Украина планирует ввести в эксплуатацию собственный завод по фабрикации ядерного топлива. Вы знаете, что у нас подписаны все документы с российскими партнерами, согласовано ТЭО и идет разработка рабочего проекта. Ожидается, что первая партия топлива выйдет с завода в 2015 году и она, по предварительным договоренностям, пойдет испытываться на Запорожскую АЭС. И здесь возникает логичный вопрос: какова экономическая целесообразность продолжения сотрудничества с Westinghouse если в 2015 году мы будем иметь уже собственное топливо? Надо ли заново начинать тот длительный процесс, который даже при предельной ритмичности, закончится лишь в 2018-2019 годах? Обосновано ли это с точки зрения экономической эффективности? Вот на эти вопросы мне еще никто не ответил.

— То есть, по мнению регулятора, дальнейшее существование этого коммерческого контракта нецелесообразно и вы будете рекомендовать «Энергоатому» его расторгнуть?

— Нужно не расторгнуть, а существенно пересмотреть этот контракт — подумать: нужен ли он вообще, а если нужен, то в каком объеме. Может быть, достаточно опять пойти на опытную эксплуатацию шести доработанных сборок, как это было в самом начале пути. Однако учитывая, что в 2015 году у нас будет свое нормальное топливо, может стоит подумать о том, что не следовало бы платить сотни миллионов евро при том, что никто не застрахован от повторения ситуации которую мы сейчас обсуждаем. Если мы в третий раз наступим на эти грабли после Чехии (инцидент с топливом Westinghouse на АЭС «Темелин» — ред.) и ЮУАЭС, то это уже будет расцениваться как прямая экономическая диверсия.